Он был непостижим. Мечтал вернуться в XVII век, и именно при нем, при Николае II, Российская империя стала более европейской страной, чем при каком-либо другом царе. Он был против любой выборной власти, и при нем возник первый русский парламент. Был инициатором мирных конференций – и втянул страну в две кровопролитнейшие войны… При нем канонизировали святых и устраивали революции.
В России, охваченной хаосом, с ее бунтами, дворцовыми интригами и чиновничьим произволом, Николай II хотел быть самодержцем – самодержцем несмотря ни на что.
Книгу составили воспоминания людей, входивших в ближайшее окружение Николая II, редкие свидетельства, фрагменты дневников и переписки, документы тех лет. Эти материалы позволяют по-новому взглянуть на нелегкий, полный сомнений и противоречий, трагический жизненный путь последнего российского императора.
Выражаем благодарность издательству “Амфора” за разрешение в публикации фрагмента из книги “Николай II. Без ретуши”:
Первая революция
Толстой Лев Николаевич (28 августа (9 сентября) 1828, Ясная Поляна Крапивенского уезда Тульской губернии – 7 (20) ноября 1910, ст. Астапово (ныне Лев Толстой) Рязано-Уральской ж.д.) – русский писатель, религиозный философ. Основатель общественного движения, названного по его имени толстовством. Из письма Николаю II от 16 января 1902 года:
«Любезный брат!
Такое обращение я счел наиболее уместным потому, что обращаюсь к Вам в этом письме не столько как к царю, сколько к человеку – брату. Кроме того, еще и потому, что пишу к Вам как бы с того света, находясь в ожидании близкой смерти. Мне не хотелось бы умереть, не сказав Вам того, что я думаю о Вашей теперешней деятельности и о том, какое большое благо она могла бы принести миллионам людей и Вам и какое большое зло онаможет принести людям и Вам, если будет продолжаться в том же направлении, в котором идет теперь.
(…) Самодержавие есть форма правления отжившая, могущая соответствовать требованиям народа где-нибудь в центральной Африке, отдаленной от всего мира, но не требованиями русского народа, который все более и более просвещается общим всему миру просвещением, и потому поддерживать эту форму … можно только, как это и делается теперь, посредством всякого рода насилия, усиленной охраны, административных ссылок, казней, религиозных гонений, запрещений книг, газет, извращения воспитания и вообще всякого рода дурных и жестоких дел. (…)
Мерами насилия можно угнетать народ, но не управлять им. Единственное средство в наше время, чтобы действительно управлять народом, — только в том, чтобы, став во главе движения народа от зла к добру, от мрака к свету, вести его к достижению ближайших к этому движению целей. Для того же, чтобы быть в состоянии это сделать, нужно прежде всего дать народу возможность высказать свои желания и нужды, исполнить те из них, которые будут отвечать требованиям не одного класса или сословия, а большинства его.
… Как ни велика Ваша ответственность за те годы Вашего царствования, во время которых Вы можете сделать много доброго и много злого, но еще больше Ваша ответственность перед Богом за Вашу жизнь здесь, от которой зависит Ваша вечная жизнь и которую Бог Вам дал не для того, чтобы предписывать всякого рода злые дела или хотя участвовать в них и допускать их, а для того, чтобы исполнять Его Волю. Воля же его в том, чтобы делать не зло, а добро людям.
…Простите меня, если я нечаянно оскорбил или огорчил Вас тем, что написал в этом письме. Руководило мною только желание блага русскому народу и Вам.
Достиг ли я этого – решит будущее, которого я, по всем вероятиям, не увижу. Я сделал то, что считал своим долгом.
Истинно желающий Вам истинного блага брат Ваш
Лев Толстой. Гаспра. 16 января 1902.»
Из дневника Суворина Алексея Сергеевича:
«21 августа 1904. Самодержавие давно стало фикцией. Государь сам находится во власти других, во власти бюрократии и не может из нее вырваться…
27 августа 1904 Государь, станьте частным лицом в государстве и спросите самого себя: что бы Вы произвели на нашем месте, когда бы подобный Вам человек мог располагать Вами по своему произволу, как вещью?».
Дебаты об указе «О предначертаниях к усовершенствованию государственного порядка», составленном Святополк-Мирским и Витте в декабре 1904 года, о пункте указа, в котором говорилось про введение в Государственный Совет делегатов, избранных провинциальными организациям:
Николай II: «Я указ этот одобряю, но у меня есть сомнение только по отношению одного пункта»
Витте: «Если Его Величество искренно, бесповоротно пришел к заключению, что невозможно идти против всемирного исторического течения, то этот пункт в указе должен остаться; но если Его Величество, взвесив значение этого пункта и имея в виду, что этот пункт есть первый шаг к представительному образу правления, со своей стороны находит, что такой образ правления недопустим, что он его сам лично никогда не допустит, то, конечно, с этой точки зрения осторожнее было бы этот пункт не помещать»
Николай II: «Да, я никогда, ни в каком случае не соглашусь на представительный образ правления, ибо считаю его вредным для вверенного мне Богом народа, и поэтому я последую вашему совету и этот пункт вычеркну»
Николай II в беседе с предводителем московского дворянства Петром Трубецким:
«Мужик конституцию не поймет, а поймет только одно, что царю связали руки, и тогда – я вас поздравляю, господа!»
Трубецкой Петр Николаевич (5 (17) октября 1858, Москва – 4 (16) октября 1911, Новочеркасск) – русский общественный деятель. Предводитель московского дворянства. Один из учредителей черносотенного Союза русских людей. Застрелен в Новочеркасске своим племянником В. Г. Кристи Из письма министру внутренних дел П.Д. Святополк-Мирскому:
«Отныне Россия вступила в пору революции и анархии… Если бы император захотел просто собрать вокруг себя лояльные ему силы и позволить им высказать все, что накипело на сердце, Россия могла бы быть избавлена от угрожающих ей кровавых ужасов»
Из дневника Николая II:
«1 января 1905 Суббота. Да благословит Господь наступающий год, да дарует Он России победоносное окончание войны, прочный мир и тихое, безмятежное житие! Погулял. Отвечал на телеграммы. Обедали и провели вечер вдвоем. Очень рады остаться на зиму в родном Царском Селе» // Дневники императора… — с. 245
Петиция петербургских рабочих Николаю II:
«Государь!
Мы, рабочие и жители города Санкт-Петербурга разных сословий, наши жены и дети, и беспомощные старцы – родители, пришли к тебе, государь, искать правды и защиты. Мы обнищали, нас угнетают, обременяют непосильным трудом, над нами надругаются, в нас не признают людей, к нам относятся как к рабам, которые должны терпеть свою горькую участь и молчать. Мы и молчали, но нас толкают все дальше в омут нищеты, бесправия и невежества, нас душит деспотизм и произвол, и мы задыхаемся. Нет больше сил, государь. Настал предел терпению. Для нас пришел тот страшный момент, когда лучше смерть, чем продолжение невыносимых мук.
И вот мы бросили работу и заявили нашим хозяевам, что не начнем работать, пока они не исполнят наших требований. Мы не многого просили, мы желали только, без чего не жизнь, а каторга, вечная мука. Первая наша просьба была, чтобы наши хозяева вместе с нами обсудили наши нужды. Но в этом нам отказали – нам отказали в праве говорить о наших нуждах, находя, что такого права за нами не признает закон.
Государь! Разве это согласно с Божескими законами, милостью которых ты царствуешь? Не лучше ли умереть – умереть всем нам, трудящимся людям всей России? Пусть живут и наслаждаются капиталисты – эксплуататоры рабочего класса и чиновники – казнокрады и грабители русского народа. Вот что стоит перед нами, Государь, и это-то и собрало нас к стенам твоего дворца. Тут мы ищем последнего спасения. Не откажи в помощи твоему народу, выведи его из могилы бесправия, нищеты и невежества, дай ему возможность самому вершить свою судьбу, сбрось с него невыносимый гнет чиновников. Разрушь стену между тобой и твоим народом, и пусть он правит страной вместе с тобой. Ведь ты поставлен на счастье народу, а это счастье чиновники вырывают у нас из рук, к нам оно не доходит, мы получаем только горе и унижение. Взгляни без гнева, внимательно на наши просьбы, они направлены не ко злу, а к добру, как для нас, так и дл тебя, Государь. Не дерзость в нас говорит, а сознание необходимости выхода из невыносимого для всех положения. Россия слишком велика, нужды ее слишком многообразны и многочисленны, чтобы одни чиновники могли управлять ею. Необходимо народное представительство, необходимо, чтобы сам народ помогал себе и управлял собой. Ведь ему только и известны истинные его нужды. Не отталкивай его помощь, прими ее, повели немедленно, сейчас же призвать представителей земли русской от всех классов, от всех сословий, представителей и от рабочих. Вот наши требования
Немедленное освобождение и возвращение всех пострадавших за политические и религиозные убеждения, за стачки и религиозные беспорядки.
Немедленное объявление свободы и неприкосновенности личности, свободы слова, печати, свободы собраний, свободы совести в деле религии.
Общее и обязательное государственное образование на государственный счет.
Ответственность министров перед народом и гарантия законности правления.
Равенство перед законом всех без исключений.
Отделение церкви от государства.
Отмена косвенных налогов и замена их прямым прогрессивным подоходным налогом.
Отмена выкупных платежей, дешевый кредит и постепенная передача земли народу…
Свобода потребительско-производственных и профессиональных рабочих союзов – немедленно.
Нормальная заработная плата – немедленно.
Непременное участие представителей рабочих классов в выработке законопроекта о государственном страховании рабочих – немедленно.
Вот, государь, наши главные нужды, с которыми мы пришли к тебе; лишь при удовлетворении их возможно освобождение нашей Родины от рабства и нищеты, возможно ее процветание, возможно рабочим организоваться для защиты своих интересов от наглой эксплуатации капиталистов и грабящего и душащего народ чиновничьего правительства. Повели и поклянись исполнить их, и ты сделаешь Россию и счастливой, и славной, а имя твое запечатлеешь в сердцах наших и наших потомков на вечные времена, а не повелишь, не отзовешься на нашу мольбу, — мы умрем здесь, на этой площади, перед твоим дворцом. Нам некуда больше идти и незачем. У нас только два пути: или к свободе и к счастью, или в могилу… Пусть наша жизнь будет жертвой для исстрадавшейся России. Нам не жаль этой жертвы, мы охотно приносим ее.
Священник Георгий Гапон.
Рабочий Иван Васимов»
Содержание книги “Николай II. Без ретуши”:
Н. Елисеев. Расстрелянный император
Часть I
Детство. Отрочество. Юность (1868–1903)
Цесаревич
Первая любовь и покушение во время путешествия на Восток
Смерть отца и свадьба
Александра Федоровна
Достойный молодой человек
Ходынка
Серафим Саровский и Кишиневский погром
Анатолий Алексеевич Клопов
Часть II
Война и мiр (1904–1914)
Русско-японская война
Первая революция
Витте и Столыпин
Государственная Дума и Распутин
Частный человек. Семейное счастье
Часть III
Смерть Николая Алексадровича (1914–1918)
Первая мировая война
Революция
Отречение
Конец
Основные даты жизни Николая II
Библиография