21 октября в 19.00 в салоне на Самотёке состоится встреча с Мариной Москвиной, посвященная выходу книги “Не наступите на жука”
Адрес Салона: г. Москва, ул. Садовая-Самотечная, д. 8
Вход свободный

Купить: Марина Москвина “Не наступите на жука”

Тем, кто хоть раз бывал на встречах с Мариной Москвиной, не надо рассказывать о том, что с людьми после этого происходят самые настоящие чудеса, а тех, кто на них ещё не был, ждёт приятный сюрприз. На улице легко отличить человека, только что побывавшего на встрече с Мариной Москвиной, от прочих людей: он легко шагает, улыбается прохожим, ощущает себя прекрасными, умным, талантливым, молодым, весёлым.

“Не наступите на жука” – знаменитая детективная история для детей от 8 до 80 начинается с того, что у завхоза в интернате пропадает ушанка – самая что ни на есть обыкновенная. Вернее, не так. Начинается всё с того, что папа и мама Жени Путник уезжают на заработки в Приэльбрусье, а шестиклассницу Женю на первое время пристраивают в интернат. Узнав о пропаже ушанки, Женя, мечтающая стать инспектором уголовного розыска, берётся за расследование этого таинственного происшествия.

Впервые эта повесть была опубликована в 90-х в журнале «Пионер», и с тех пор переиздавалась редко, а с иллюстрациями Леонида Тишкова отдельной книгой выходит и вовсе впервые.

С момента первого запуска в космос и по сей день книга покоряет юных и взрослых читателей своим оптимизмом, яркими персонажами и восхитительными наблюдениями за человеческой природой.

С разрешения издательства “Livebook” публикуем фрагмент из книги “Не наступите на жука”:

Глава 1 Рукиушиголова

Пррум-пум-бум-бум-па-ра-ри-ра-рам — грянул на церемониальной площади «Юность» интернатский духовой оркестр.

С мамой и с темно-коричневым, не очень видавшим виды чемоданом Женька стояла на краю и не сливалась с толпой. На чемодане — жестком, с пластмассовыми уголочками, с большими неблестящими железными замками начертан шифр: «Женя Путник, 6 кл. «В». Шк.-инт. № 73».

Шифр означал перемену судьбы.

Женька стояла и представляла, как она будет мыкаться тут ужасно. Вдали от дома и семьи.

Ведь как получилось? Мама приехала за ней в лагерь пораньше на попутке — грузовике цвета хаки! Они мчались в Москву, в кузове, на мешке.

По обочинам дороги — леса! Птицы распевают. До чего же приятно человеку возвращаться к своим домой. И Женька запела, заголосила негритянскую песню, прямо на английском языке, который она самостоятельно изучала по пластинкам. Этот блюз они пели с папой. И Юрик — ее старший брат — пел с ними, подыгрывая на губной гармошке:

Как увидишь, что я иду, открой окно пошире!..

Как увидишь, что я иду, открой окно пошире!..

Как увидишь, что я ухожу, склони голову

и плачь…

- Я ухожу из библиотеки, — сказала мама.
- Куда? — спрашивает Женька.
- Папа едет работать в Приэльбрусье… на три года… я бы хотела… поехать с ним… первое время… наладить быт…
- А мы? — спрашивает Женька.
- Юрик поступил в техникум. Он у нас взрослый… а тебя… мы с папой… НЕ-НА-ДО-ЛГО… решили устроить в интернат.
- Что?!
- Да он специальный, с английским уклоном. Ты так любишь английский!
- Я ненавижу английский!
- Попробуем? Вдруг тебе понравится? А на субботу с воскресеньем — домой.
- К черту субботу с воскресеньем!
- Как ты разговариваешь?!

Недалеко от их дома был один интернат. Женьке из окна видно, как они гуляют за забором, во всем одинаковом, приютские.

— Хорошо. Тогда у папы, — сказала мама, — вместо жилплощади будет к о й к о- м е с т о.

Удивительно, как иногда несуразные, просто нелепые слова могут заставить человека решиться на то, что он не сделал бы даже под дулом пистолета. Почти всегда эта фраза — непривычная на слух, короткая и ударная, как прямой хук в нос.

Смолк духовой оркестр. Люди стали строиться по классам.

- Шестой «В» — на медосмотр!
- Иди, я посторожу чемодан! — говорит мама. Вид у нее какой-то растерянный. Вроде сама не рада, что все это затеяла.
- С вещами! По росту! Стройсь! Шагом марш!..

Новички нервничают, старожилы спокойны.

Новички оглядываются, старожилы глядят вперед.

Один из третьего класса — бабушка его провожала, плакала — крикнул ей во весь интернатский двор:

— Бабуль! Выше голову! Шурке привет и всем! Скажи — встретимся, обязательно встретимся!..

Странный человек в меховой ушанке шествует по площади с картонной шахматной доской.

Тр-рум-пум-бум-бум-пу-ру-ру-ру-рру-ум!..

Отваливают под марш «Прощание славянки» от пристаней корабли. Длинной вереницей выстраиваются в спальном корпусе у медпункта.

— Руки! Уши! Голова!.. Руки, уши, голова… Рукиушиголова…

- А голову-то зачем? — спрашивает Женька.

- А чтоб вшей не натащили!

Тысячерукое, тысячеухое, пятисотголовое существо движется из медпункта в раздевалку, где станут храниться пятьсот пар башмаков, пальто, шапок и чемоданов, тысяча лыж, варежек и лыжных палок…

Оттуда — в спальни. Розовые стены, розовые шторы, розовые покрывала. Все в спальнях ядовито-розового цвета.

В подсобке нянечки двуручной пилой чего-то пилят — за спиной не видно.

— У нас директор, — говорит одна, — у него знаешь какой вкус? Чтобы все было в тон.

«Чего они там пилят?» — подумала Женька.

— А у Гапонова из девятнадцатого интерната всё не в тон! Стены зеленые, шторы красные! Hani ему: «К зеленым стенам, Иван Сергеевич, шторы должны быть обязательно зеленые, чтобы ребятам было не тяжко». А тот: «У меня, Владимир Петрович, шторы на стенах, как маки на лугу!»

Вжик-вжик, знай себе распиливают, не злодеяние ли совершают? Такой у Женьки был характер: мимо чего-то неясного не могла пройти спокойно, а только разузнав, что все в порядке, что никого не обижают и нет признака злодейств.

Двуручной пилой няни распиливали розовый рулон туалетной бумаги.

Из спален — в школу, через переход с большими окнами от потолка до полу. Здесь строятся перед обедом классы. Нигде так беспрестанно не строятся, как в интернатском переходе. И нет другого такого места, где больше, чем тут, сосредоточился бы запах супа из столовой.

С новой силой тоска навалилась на Женьку — она любила питаться не по часам. В отрыве от кухни и домашнего холодильника растущий организм ее трубил тревогу и пробуждал кошмарный аппетит, который ей достался в наследство от великого любителя поесть — Женькиного папы.

— Как кушать хочется! — семь раз на дню по воскресеньям, заискивающе глядя на маму, восклицал папа, хлопая в ладоши и потирая руки.

Еду он предпочитал приготовленную мамой от начала и до конца, и на дух не переносил пакетики и полуфабрикаты. Пакетики он называл мумией супа. «Такие пакетики, — говорил папа, — можно найти только в саркофагах фараонов».

А до чего он обожал ветчинный рулет! Как-то раздобыл по случаю батон с названием «Рулет деликатесный». Принес домой, счастливый, держа батон, словно ребенка, прижатого к груди. А когда тот в конце концов кончился, папа по этому поводу выступил на кухне с речью. Он сказал:

— До свиданья, рулет, до свиданья! Приходи к нам еще! Мы тебе всегда рады! Пусть наш холодильник «ЗИЛ» станет для тебя родным домом, а месяц, на протяжении которого мы тебя ели, апрель, отныне будет праздноваться нами каждый год, как месяц рулета!..

До свидания, папа, до свидания. Пусть у тебя там, в Приэльбрусье, все будет хорошо. Пускай не жмотничают — выделят жилплощадь, а не какое-то койко-место. Пускай рядом с тобой побудет мама. Вдвоем надежней, а то снегопады, лавины, дремлющий вулкан Эльбрус, чем черт не шутит, вдруг проснется. А нам что сделается тут, в Москве? Что уж такого здесь, в Москве, нельзя было бы пережить человеку?

Одно чуть примирило Женьку с интернатом — здоровенный аквариум в школьном корпусе на первом этаже. Там жили рыба-телескоп, пятнистые вуалехвосты, четверо меченосцев и среди водорослей бодро двигался по дну тритон.

У них с Юриком тоже есть аквариум. Десять огненных барбусиков. Все десять пламенно любили Юрика, во всяком случае узнавали и явно предпочитали остальным. И снова Женька с надеждой подумала: где живет тритон, не может быть слишком плохо.

Общим потоком ребят ее подняло по лестнице на третий этаж и — мимо правил, гласивших: «Будь активным общественником, хорошим товарищем, верным другом! Умей сочетать личные интересы с интересами государства! В карман клади только необходимые вещи! Умей стирать, шить и гладить одежду! Закаляй себя! Не кури!» — внесло Женьку в шестой класс. Вместе с другой новенькой она встала у доски тихо и настороженно, как следует вести себя в подобных обстоятельствах.

- Ты приходящая? — спросила у Женьки другая новенькая.
- Как это?
- Ну, в интернате учишься, а спишь и ешь дома, — объяснила девочка. — Я приходящая.
- А я неприходящая, — сказала Женька. Мысль о тритоне уже не согревала.

Оглавление книги “Не наступите на жука”:

Часть первая Кто слимонил ушанку?

Глава 1

Рукиушиголова

Глава 2

«Луизиана»

Глава 3

Ночвос, или Белая Дама

Глава 4

Суббота с воскресеньем

Глава 5

«Романьола»

Глава 6

Вороны моей мечты

Глава 7

Ренессансный человек

Глава 8

День первого снега

Глава 9

Кто слимонил ушанку?

Глава 10

Жизнь многомерная

Глава 11

Не в пешке счастье

Часть вторая Господа удавы

Глава 1

Федя — бархатные губки

Глава 2

Животное! Назад к природе!

Глава 3

Оценка за независимость

Глава 4

Мистер Икс

Глава 5

Ура королеве сыска!

Глава 6

Долой мерихлюндию!

Глава 7

Господа удавы

Глава 8

Не наступите на жука

Марина Москвина — это человек из детства, многие с ней знакомы по рассказам, которые давным-давно были напечатаны в “Мурзилке”. Среди самых значительных события своей жизни Марина вспоминает день рождения, когда ей исполнилось 5 лет. Она тогда научилась кататься на трехколесном велосипеде, и в этом нелегком деле ей помогал Юрий Визбор. «Но и после этого, — вспоминает Марина, — в моей жизни случались иногда события…».

Тем, кто хоть раз бывал на встречах с Мариной Москвиной, не надо рассказывать о том, что с людьми после этого происходят самые настоящие чудеса, а тех, кто на них ещё не был, ждёт приятный сюрприз. На улице легко отличить человека, только что побывавшего на встрече с Мариной Москвиной, от прочих людей: он легко шагает, улыбается прохожим, ощущает себя прекрасными, умным, талантливым, молодым, весёлым.

Марина Москвина 10 лет вела на “Радио России” передачу “В компании Марины Москвиной”, и впоследствии написала об этом целую книгу – “Радио “Москвина”", работала поваром в геологических экспедициях, экскурсоводом в Уголке им. Дурова, писала книги сначала для детей, а теперь и для взрослых. За книгу “Моя собака любит джаз” Марина Москвина получила международный Диплом Андерсена, за которым пришлось съездить в Индию. Об этом путешествии она написала повесть “Небесные тихоходы”, которая была опубликована в 2003 году в журнале “Дружба Народов”. Первая «взрослая» книга Москвиной вышла в 2001 году, это роман “Гений безответной любви”, который был выдвинут на Букеровскую премию. Книга “Радио “Москвина” вошла в шорт-лист Бунинской премии.

Но премии и награды — не такое уж важное обстоятельство. По жизни Марина путешественник и сказочник, влюбленный в жизнь и в людей. Когда она говорит, никогда не поймешь, это правда или шутка, все как-то переплетается в ней. Пока что она писатель, и это главное, а в будущем собирается стать то ли японским отшельником, то ли старой джазовой певицей.

Купить: Марина Москвина “Не наступите на жука”